Главным продюсером телеканала быть непросто: мало того что надо постоянно придумывать что-то новое, необходимо еще и уметь жить в режиме non-stop, когда работа длится 24 часа в сутки и никогда не приносит полного удовлетворения даже в случае ее безоговорочного успеха. О том, каково быть продюсером сразу двух телеканалов, главный редактор «Медиастанции» Вадим Горжанкин побеседовал с генеральным продюсером телеканалов «Москва 24» и «Москва Доверие» Алексеем Вершининым.

– Насколько мне известно, вы относительно недавно стали генеральным продюсером, в июле 2015 года. Как вы считаете, почему выбор выпал именно на вас? Наверняка было много претендентов?

– Не знаю, лучше, наверное, об этом спросить у нашего генерального директора Игоря Леонидовича Шестакова. Я могу только предположить, что назначение предопределила моя продуктивная работа на предыдущей должности – я был руководителем программы «Вечер» на телеканале «Москва 24», которая впоследствии получила «ТЭФИ регион». Кстати, это был первый ТЭФИ в истории телеканала «Москва 24». Тогда программа «Вечер» была единственной, которая подводила итог дня. Это сейчас аналогичные программы есть почти на каждом канале. На тот момент не было ни «Анатомии дня» на НТВ, ни «Свободного времени» на РЕН ТВ, ни других подобных. Наша команда удачно возродила этот жанр на российском телевидении.

– Вы сказали «возродила жанр» – значит, он был известен до программы «Вечер»?

– Да, был. Если мы вспомним начало 2000-х, подобный формат существовал. Парфенов это делал на НТВ, Михаил Осокин на РЕНе. Вот только позднее этот жанр размылся, ушел на второй план, потому что наступило время, как принято говорить, ленивой журналистики, когда любая аналитика воспринимается как лишняя трата сил. Если сейчас посмотреть на то, что происходит в эфире основных федеральных каналов, то мы увидим преимущественно созерцательную журналистику. Какую-то аналитику представляют преимущественно в рамках еженедельных форматов такие мастодонты, как Киселев, Брилев…

– Если мы уже заговорили об эволюции тележурналистики, то хотелось бы узнать, как изменилась телевизионная медиареальность в течение последних лет и как она изменится в ближайшем будущем? Какие тренды сегодня самые актуальные?

– Мы говорим о российской журналистике?

– Да.

– Потому что есть два разных тренда. Мировая журналистика мигрирует в одну сторону, а мы, к сожалению, немножко в другую. Мировая журналистика движется в сторону инфотейнмента.

– Что значит инфотейнмент?

– Это значит, что информация, отвечающая на вопросы «что?», «где?», «когда?», на телевидении становится второстепенной для зрителя. Раньше телевизор был одним из основных источников информации. И поэтому на экране было достаточно показать о том или ином факте ключевую информацию – ответы на три вопроса – что произошло, где произошло, когда произошло. Сейчас количество способов получения информации выросло многократно. Радио в машине, Интернет, социальные сети, мессенджеры. И фактуру того или иного события человек получает из этого внешнего фона. Телевизор для него перестал быть источником факта как такового. Зрителя нужно в данном случае чем-то зацепить, для этого требуется ту самую фактуру получить, обработать и выдать телезрителю в каком-то интересном для него виде. Лучше всего – как показывает практика – в виде развлекательного контента. И отсюда появился термин «инфотейнмент», от слова entertainment – развлечение и информация. То есть происходит сращивание развлекательного и информационного жанров. Именно поэтому бешеную популярность в США и в Европе имеют «Найт шоу». У нас что-то подобное делает Иван Ургант в рамках Первого канала.

– А вы можете привести пару примеров интересной, я бы сказал, развлекательной подачи новостной информации из зарубежной практики?

– Если мы посмотрим, как делаются новости на BBC, CNN, SKY или NY1, то они безумно эмоциональные. У них нет дикторов. Ведущие, которые зачитывают новость, могут и посмеяться, и расстроиться или еще каким-либо образом выразить здесь и сейчас свое отношение к освещаемой информации. У нас пока, во всяком случае в федеральных эфирах, есть в этом отношении какая-то косность. Ведущие очень «правильные», они боятся показать свои эмоции. На Москве 24 мы стараемся убедить своих ведущих в том, что новость не живет сама по себе, она должна быть снабжена эмоциональной окраской человеком, который ее подает.

– Это и будет основным трендом ближайшего телевизионного будущего?

– Без сомнения. И то же самое с корреспондентской работой. Та самая классическая журналистская стойка, когда человек находится в кадре на так называемые три четверти плана с рукой, которая находится в положении 90 градусов по отношению к оси, больше не работает. Вернее, пока работает, но работает все меньше и меньше. Корреспондент должен куда-то залезть, что-то достать, потрогать, понюхать, показать в кадре, что-то съесть, окрасить своим отношением ту или иную новость. Мы на канале «Москва 24» движемся в этом направлении.

– Когда создаете новые проекты, где вы ищете хорошие образцы журналисткой работы, на которые можно ориентироваться, – на Западе, в России, в Китае, в Латинской Америке, в США? В любом случае вы же должны на что-то ориентироваться.

– Я могу сказать, что вплотную познакомиться с зарубежным опытом мне пришлось, когда я взялся за телеканал «Москва Доверие». Сразу отмечу, что мне, как продюсеру, с телеканалом «Москва 24» было все более или менее понятно – это нишевый новостной канал. Форматы, которыми он наполнен помимо новостей, в общем познавательно-потребительские. Мы довольно быстро и легко сформировали сетку Москвы 24 и представление о том, как будет выглядеть канал в новом сезоне. С телеканалом «Москва Доверие» было сложнее, и я, естественно, начал смотреть подобные каналы на Западе. В общем пересмотрел огромное количество разных европейских, американских и даже южноамериканских каналов. И оказалось, что форматов, подходящих под концепцию «Доверия», немало. Но разница в менталитете настолько огромна, что я понял: если мы возьмем или купим лицензии или как-то адаптируем тот или иной зарубежный формат, который с бешеным успехом идет за границей, то он не будет успешным в России.

– В чем разница? Почему зарубежное шоу не будет иметь успеха в России?

– У нас другая ментальность. Например, на одном зарубежном канале есть программа, где больные дети преодолевают себя, учатся ходить, встают на ноги через боль, пот и кровь. Это классный проект, он очень жизнеутверждающий, и он мне как зрителю понравился, но как продюсер я понимаю, что он у нас не приживется. У нас, к сожалению, отношение к людям с ограниченными возможностями совершенно иное. Достаточно вспомнить относительно недавнюю историю о том, как часть детей в школе попросили убрать девочку с синдромом Дауна с групповой фотографии класса. У нас от людей, которые имеют какие-то физические недостатки, отворачиваются на улице. И то же самое будет происходить с телевизором. Человек, наткнувшись на программу, где замечательный человек, там девочка или мальчик, пытаются побороть свой физический недостаток, также «отведет взгляд» – с помощью кнопки… В каком-то смысле мы заложники той аудитории, на которую работаем.

– Я согласен с вами, но с одним уточнением. Телевидение все-таки может «окультуривать» массы и задавать планку, но только оно не будет рейтинговым.

– Вот у нас есть канал «Культура», который «окультуривает» зрителя. Только канал этот полностью дотируемый, а его рейтинги показывают то место, которое в сознании массового зрителя занимает культура в нашей стране. В свою очередь, рейтинг программы «Дом 2» показывает реальный интерес общества.

– В вашей биографии, которая размещена в Интернете, говорится, что вы работали на Нижнетагильском металлургическом комбинате. Это правда, или я что-то не то прочитал?

– Действительно, я окончил Уральский политехнический институт по специальности технолог-машиностроитель и некоторое время работал бригадиром цеха проката широкополочных балок.

– А как вы попали на телевидение?

– Я был капитаном команды КВН. Меня как веселого КВНщика пригласили вести программу на местном нижнетагильском телевидении.

– И вам понравилось?

– Да, и я был в каком-то смысле отравлен телевидением.

– А Москва?

– Затем я окончил школу телевидения Интерньюс. На мой взгляд, это была лучшая школа журналистики в стране на тот момент. Традиционно выпускникам школы делаются интересные предложения. Мне также поступило несколько. Кстати, не только из Москвы, были еще Липецк, Томск, Мурманск. Я выбрал Москву.

– Основная доля людей, которые приходят на телеканалы «Москва 24» и «Москва Доверие», – это телевизионщики с опытом работы на региональных телеканалах или из Москвы?

– Я, может быть, странную вещь скажу, но на главном городском телеканале Москвы большая часть корреспондентов это не москвичи. Это люди, которые приехали откуда-то из провинции. Талантливые москвичи, конечно же, есть, но их доля меньше. Приезжие мотивированы гораздо сильнее. У многих из них в глазах я вижу страх вернуться в свой город побежденными. Страх – очень сильный мотиватор. Именно они, как мы говорим, рвут с места в карьер. Им нужно снимать здесь квартиру, им нужно в принципе состояться, им нужно своим друзьям в Кемерово показать, что они покорили Москву, и это очень сильно двигает их вперед.  

– Есть категория людей, которые бредят телевидением, мечтают стать известными, у многих прослеживаются какие-то клинические симптомы. Но, несмотря на то что желающих стать телеведущими всегда было много, переизбытка хороших специалистов не наблюдается. Это действительно так? Что вы посоветуете тем, кто хочет сделать успешную карьеру?

– Главная проблема людей, которые к нам приходят, – это не отсутствие профессионализма как такового, а зашоренность и шаблонность. У них есть какое-то непонятно откуда взявшееся четко регламентированное представление о том, как должен вести себя человек в кадре. Этих людей очень сложно заставить быть естественными. Когда мы отправляем человека на тестовое задание, он, как правило, привозит нам какой-то непонятный пресс-релиз, наполненный клише и умными длинными фразами, далекими от реальности. В общем, в головах большинства много ненужного официоза и мало креативной непосредственности. Хочется посоветовать желающим сделать карьеру на телевидении быть более свободными, не бояться смелых экспериментов и, разумеется, неустанно работать над собой. Все это непременно приведет к успеху.